– А у мужа? – задал он следующий вопрос.

Елена задумалась. Было такое ощущение, что про мужа в связи с пропажей ружья она и забыла.

– Да, у мужа были, – растерянно ответила Савельева.

Турецкий достал из «дипломата» пакет, в котором находились ключи, найденные на месте убийства Сабашова. Уже там, на месте преступления, выказывалась версия, что их оставил убийца. Перед тем как идти к Елене, Турецкий как раз получил их обратно из экспертно-криминалистичекого отдела областного управления внутренних дел. Отпечатков пальцев не было, ключи были стандартные, заводские.

Александр открыл входную дверь и попробовал закрыть ее этими ключами. Ключи подошли к двери квартиры Савельевых.

– Как это? – изумленно произнесла Елена, глядя, как Турецкий открыл и закрыл замок своими ключами.

– Теперь я буду приходить к тебе даже тогда, когда ты не захочешь меня впускать, – нервно улыбнулся Александр Елене.

– Откуда? Что это? – Она ждала от Турецкого объяснений.

Александр молча вернулся в комнату и стал осматривать шкафы, полки, столы.

– Что ты делаешь? – удивленно спросила Савельева.

– Произвожу обыск, – холодно ответил Турецкий. – Или тебе предъявить постановление о производстве обыска?

Савельева оскорбленно пожала плечами.

– Делай что хочешь, – она подошла к окну и встала к Турецкому спиной.

Турецкий заглянул под кровать. Он вытащил оттуда сумку со слесарными инструментами, несколько коробок с обувью. Потом достал небольшой ящичек, обернутый тряпкой. Он развернул его. В нем оказались коробочки с патронами от ружья. Одна из коробочек была вскрыта, и в ней не хватало нескольких патронов. Внимательно оглядев ее, Турецкий, сдерживая волнение, обратился к Савельевой.

– Это патроны твоего мужа? – спросил он, стараясь казаться как можно спокойнее.

Елена с нежеланием повернула голову и бегло взглянула на патроны.

– Да! Это его, – произнесла она.

– Прекрасно, – неприятно усмехнулся Турецкий. – Твой муж, скорее всего, убийца!

– Что? – невольно вырвалось у Савельевой.

Елена медленно повернулась к Турецкому. Он обстоятельно заворачивал ящик с патронами снова в тряпочку.

«Вот оно и выстрелило, – вспомнил Турецкий, как цитировал Чехова в связи с висевшим на стене у Савельевой ружьем. – Только неужели мы уже в конце нашей пьесы?»

– Что ты хочешь этим сказать? – Елена нетерпеливо ждала ответа Турецкого.

– Только то, что уже сказал. Скорее всего, из ружья твоего мужа, вот этими патронами был убит Сабашов.

– Как? – растерянно произнесла Савельева. – Валентин Дмитриевич?… Я ничего не знала…

– Если учесть, что ружье было взято из твоей квартиры, которую открывали вот этими ключами, найденными на месте убийства, то выводы напрашиваются сами собой, – сделал заключение Турецкий. – Могу еще добавить, что эти ключи не являются дубликатом. Они заводского изготовления. То есть возможность того, что некто подделал ваши ключи, исключается.

Турецкий вопросительно взглянул на Савельеву, ожидая от нее каких-то разъяснений, но Елена продолжала молчать. Наконец она испуганно посмотрела на Турецкого.

– Как это случилось? – тихо произнесла Елена.

– Что? Кража ружья? – внимательно оглядел он Савельеву.

Турецкий сам не понимал, почему он так жестко сейчас разговаривал с ней.

– Нет, – медленно покачала она головой. – С Валентином Дмитриевичем…

– Я это еще отправлю экспертам. Но почти уверен, Сабашова застрелили из ружья в лесу, когда он ехал к Бурчуладзе. Кстати, ехал еще и для того, чтобы повидаться с твоим мужем.

Она потерянно взглянула на Турецкого, но, не выдержав его пронизывающего взгляда, тут же отвела глаза.

– Я не знаю, что происходит, – еле слышно сказала она. – Честное слово… Все это какой-то кошмар!

– Скажи, а куда ты уезжала на эти дни? – Турецкий устало опустился в кресло и закурил.

– Я уезжала к матери, – взволнованно ответила Елена.

Ей показалось, что он спросил ее об этом неспроста.

– Зачем? – так же жестко и конкретно продолжал спрашивать Турецкий.

– А что, для того чтобы поехать к матери, обязательно нужна какая-то причина? – тихо огрызнулась Елена.

– В твоем положении теперь лучше на все иметь причины, – неприятно усмехнулся Турецкий.

– Прекрати! – закричала Елена. – Иначе я не скажу больше ни слова.

Она хотела пройти мимо Александра, чтобы уйти на кухню. Но он резко остановил ее, схватив за руку. Она попыталась вырваться и дернулась от Турецкого в сторону, но он больно сдавил ее локоть.

– Нет, ты будешь говорить! – злобно вырвалось у него. – Слышишь меня?

Мгновение она смотрела на него дикими глазами, потом испуг исчез, и губы ее нервно дрогнули. Он отпустил ее руку. Она сделала движение, чтобы уйти. Но он резко встал и преградил ей путь.

– Прости, Лена, – сказал он, не глядя ей в глаза.

Она испуганно закивала, как будто бы хотела сказать: «Хорошо, хорошо», но сказать ничего не удалось.

Он осторожно притянул ее к себе и обнял.

– Саша? – вопросительно произнесла она.

Он с раскаянием взглянул ей в глаза. Она попробовала улыбнуться.

Турецкому хотелось сейчас все забыть, выбросить на время из головы свои напряженные и расползающиеся мысли, догадки, подозрения. Он жутко устал. Весть о гибели Сабашова, расследование этого события, растущее число нерешенных вопросов. Бессонная прошлая ночь. Раздражение и ревность в связи с исчезновением на два дня Елены. Теперь еще пропажа ружья из ее дома. И соединение в одну цепочку ружья, найденных сейчас патронов и убийства Сабашова.

Он понимал, что ему необходимо сейчас несколько часов, чтобы отдохнуть и привести себя в рабочую форму. Его начинали захлестывать эмоции, а он знал, что это первый признак того, что он может допустить крупную ошибку.

– Саша, – тихо и изумленно повторила Елена.

Он совсем близко увидел ее губы и, не желая больше о чем-либо думать сейчас, наклонился к ней и поцеловал.

– Извини…

– Я хочу у тебя спросить, – сказала она, доверчиво положив голову ему на плечо. – Почему ты…

– Потому что я ужасно тебя ревную, – перебил он, поняв ее вопрос. – И к прошлому твоему тоже… И к возможному настоящему…

– А мне кажется, что я люблю тебя, – грустно улыбаясь, сказала Елена.

Турецкий замер, стараясь скрыть улыбку.

– Ты правда ездила к маме? – спросил он вдруг.

– А ты думал к кому? – Она внимательно посмотрела ему в глаза.

– К любовнику или к мужу, – ответил Турецкий.

– Ты правда так подумал? – насторожилась Савельева.

– А ты думаешь, у ревнующего мужика бывают еще какие-то мысли? – лукаво усмехнулся Александр.

– Значит, это все не из-за ружья? – вздохнула Елена.

– Ох, Леночка, не напоминай мне еще хотя бы минуток пять об этом ружье.

– Хорошо, – сказала она.

Он провел рукой по ее спине:

– Какая ты нежная…

– Ты действительно думаешь, что это мой муж? – снова не выдержала Елена.

Турецкий отстранился, закурил. Он легко мог понять состояние Елены, но в данную минуту ее вопросы раздражали его.

– Давай по кофе, и я пойду! – поцеловал он ее в щеку.

Пока она возилась на кухне, он собрал коробку с патронами и еще раз осмотрел комнату.

«Конечно, нужно прислать сюда экспертов», – подумал Турецкий.

Елена позвала его пить кофе.

– Когда кончится весь этот кошмар… – она запнулась и замолчала.

– Ну что ты! – попробовал успокоить ее Турецкий. – Все будет хорошо.

– А ты мне веришь? – пристально посмотрела она ему в глаза.

– Лена! Ты сходишь с ума! – снисходительно улыбнулся Турецкий.

Зазвонил телефон. Елена сильно вздрогнула.

– Ну-ну, нервишки у нас уже пошаливают, – сказал Турецкий.

Она вышла в комнату, где стоял телефон. Турецкий невольно сделал несколько шагов за ней и остановился возле двери в комнату.

– Да? – услышал он взволнованный голос Савельевой.

Но через несколько секунд она успокоенно и нежно уже говорила в трубку: